Хроники
   Жакко

Ссылки на предыдущие и последующие части:
Старый Маяк. Часть 1: "Тёмкино утро"
Старый Маяк. Часть 3: "В пути"
Старый Маяк. Часть 4: "Почти пришёл"
Старый Маяк. Часть 5: "У цели"
Старый Маяк. Часть 6: "Пленник стихии"
Старый Маяк. Часть 7: "Домой!"
Старый Маяк. Часть 8: "Home, Sweet Home"

---

"Исход"



Тёмка ушел по своим делам, и мне, невзирая на плохую погоду, тоже пора было выметаться. Куда пойти я ещё не определился. Надо было собрать сумку. Я решил ограничиться литровым термосом с кофе и завёрнутой в салфетку парой вчерашних тостов, щедро переложенной кусками ветчины и листьями салата, что давало этому творению довольно сомнительное право именоваться “сэндвичем”.
На улице просветлело, дождик прекратился, но зато, судя по дребезгу оконных стёкол, усилился ветер. Дрова в камине почти догорели. Я, надев куртку и перекинув торбу через плечо, ещё раз попытался придумать куда пойти, и, не придумав ничего путного, просто распахнул дверь и вышел на крыльцо.
Ветер тут же попытался оторвать от куртки капюшон, но турецкие мастера “заплечных дел” приторочили его на совесть. Так что, единственное, что оставалось злобному ветру, это просто нещадно его трепать. И тут меня осенило. А не прогуляться ли мне к Старому Маяку? Где же ещё можно понаблюдать за буйством стихи, прочувствовав её неукротимость, как не у старого, заброшенного маяка? Порция адреналина, это то, что надо в такую дрянную погоду. Чего дома-то сидеть?

Старый Маяк находился приблизительно километрах в пяти, если идти по тропинке, протоптанной по краю высокого каменистого берега. Мне это было в самый раз, если учесть, что моё временное пристанище находилось от берега моря всего в двух-трёх сотнях метров.

Сначала я заглянул в гости к соседскому Псу, дабы скормить ему остатки нашего с Тёмкой завтрака. Пока он уплетал принесённые мною лакомства, я поинтересовался его здоровьем. Но, Пёс принципиально отказывался говорить с набитым ртом. Я подождал, пока Пёс слопает всё до последней крошки и оближет бумажный пакетик, в котором я принёс ему еду. Преисполненный благодарности Пёс лизнул меня в щетину на подбородке, а я, пользуясь моментом, попросил его посмотреть за отданным мне на временное попечение жилищем, пока я буду на прогулке. Пёс выразил готовность стоять насмерть, вдвое увеличив амплитуду колебаний хвоста в качестве подтверждения. Впрочем, он работал на два фронта уже давно и без моих просьб, поскольку те несколько кустиков, служивших в качестве демаркационной линии между соседями и моим пристанищем, живой изгородью было назвать весьма сложно, даже человеку с такой буйной фантазией, как у меня.

Махнув соседям рукой, я завернул за угол, и, избавившись от облизанного Псом пакетика посредством меткого броска в урну, направился мимо паба в сторону моря.
Остановившись у входа в питейное заведение, немного поболтал с его хозяином. А когда мы сошлись во мнении, что погода – дрянь, и во всём виновато глобальное потепление, я с ним распрощался, клятвенно пообещав при этом, что на обратном пути обязательно зайду “опрокинуть стаканчик-другой” и ещё более обязательно попробую его фирменный стейк с его секретным соусом. Вообще-то, я каждый вечер обретался в этом пабе, и каждый вечер вкушал это чудо кулинарного гения. Хоть я и не гурман и больше привык к простой пище, но стейк с гарниром из свежих овощей и на самом деле был отменным, а порции просто гигантскими. Касаемо сверхсекретного соуса, то тут вообще язык проглотишь.

Есть у него и другое блюдо. Но, соус к нему такой забористый “вырви-глаз”, и настолько “на любителя”, что его впору либо прировнять к оружию массового поражения, либо использовать в качестве топлива для баллистических ракет. Тем не менее, каждый наш разговор заканчивается всегда одинаково: он приглашает, я обещаю, он говорит что запомнит, я рисую “крест на пузе”, он смеётся, а я вечером обязательно прихожу.

К слову сказать, “забомжился” я в этом пабе уже в первый же вечер, как приехал. Бросил сумку с немногими вещами на диванчик, следуя инструкциям, накормил кота-Тёмку, и, глядя на то, как он лихо уплетает свой обед, почувствовал, что и сам проголодался. Кроме того, существовала острая необходимость в паре рюмок чего-нибудь спиртного. Зайдя в паб, я тут же стал объектом всеобщего любопытства. Дело в том, что такие гости как я, да ещё и издалека, тут бывают не часто. Так что, я тут на три недели стал вроде местной достопримечательности. Одна неделя уже прошла, но, я за это время достиг определённых результатов, как то: подружился с Псом, завоевал уважение кота-Тёмки, понравился соседям, стал ходячим манекеном в местном пабе, и перездоровался почти со всеми обитателями этого местечка.

Размышляя обо всём этом я, наконец, выбрался на извилистую тропу, ведущую к берегу. Она была настолько извилиста, что мне поначалу пришла забавная мысль, что, наверное, её протоптали завсегдатаи паба по дороге из питейного заведения домой, будучи в изрядном подпитии.

Тропа ещё пару раз вильнула, огибая, невесть как сюда попавшие, здоровенные валуны, и полезла вверх. Ветер крепчал. По небу быстро неслись разорванные в клочья облака. Снова заморосил мелкий дождик. Стал слышен рокот моря. Идти против ветра вообще неприятно, а против такого ветра - муторно, поскольку напор был такой силы, что дышалось с трудом, а заряды мелкой водяной пыли забрызгивали очки. Не удивительно, что когда я выбрался наверх, то был наполовину слеп, глух и порядком запыхался. Зато, когда я протёр очки, мне на несколько секунд открылся удивительный вид с высоты крутого обрывистого берега. Красота! Море, усыпанное белыми бурунами, шумно вдыхало, и непрерывно обрушивало всю свою мощь на лежащие далеко внизу валуны, разбрасывая каскады брызг и белой пены. Оно будто торопилось облизать все камни, что валялись у подножья обрывистого берега, пока их не облизал кто-нибудь другой. Оно старательно полировало эти камни сотню за сотней лет, по сантиметру отвоёвывая у скалистого берега территорию, постепенно изменяя рисунок береговой полосы.

Тропинка вилась вдоль обрывистого берега приблизительно метрах в пяти-шести от его кромки. Местные жители меня сразу предупредили, что близко к кромке подходить не стоит, поскольку она ненадёжна и частенько осыпается. Море, дожди и морозы раз от разу делают своё дело, постепенно подтачивая каменистый берег. Камень трескается, крошится, и обваливается вниз. Старожилы говорят, что бывали случаи, когда неосторожные или пьяные падали вниз, и последствия были весьма печальными.

Я пообещал себе и коту-Тёмке, что буду осторожен, трезв, и не буду излишне любопытен. Итак, мой путь лежит к Старому Маяку.

Листаем дальше...