Хроники
   Жакко

Ссылки на предыдущие и последующие части:
Старый Маяк. Часть 1: "Тёмкино утро"
Старый Маяк. Часть 2: "Исход"
Старый Маяк. Часть 4: "Почти пришёл"
Старый Маяк. Часть 5: "У цели"
Старый Маяк. Часть 6: "Пленник стихии"
Старый Маяк. Часть 7: "Домой!"
Старый Маяк. Часть 8: "Home, Sweet Home"

---

"В пути"

Поскольку этот маяк не был туристическим объектом, то и информации о нём было не много. Всё то, немногое, что я о нём узнал, мне рассказали в пабе. Построили его будто бы в начале позапрошлого века на небольшом каменном островке. Сначала из прибрежных булыжников нагромоздили небольшой мол от берега до островка, а потом соорудили и саму “свечку” маяка. Впоследствии его не раз обновляли, но, в общем и целом, он оставался практически таким, каким и был построен изначально. Где-то с конца семидесятых годов прошлого века надобность в нём отпала. Какое-то время его ещё по инерции обслуживали, а потом в один прекрасный день служитель с небольшим чемоданчиком пришёл на автобусную остановку, а на замену ему более никто не приехал. Так и стоит с тех пор маяк бесхозным. Туристов тут нет, а местным он совершенно не интересен.

Ну а дальше, как это часто бывает со старыми постройками, маяк начал обрастать густым, плотным мхом всевозможных легенд. То говорят, что один из смотрителей там повесился. Другие говорят, что “нифига подобного”, это его дочь сиганула со смотровой площадки вниз по причине, разумеется, несчастной любви. То, вроде бы, рыбацкая лодка разбилась у его подножия, “чес слово, сам видел”, и все, разумеется, погибли, включая пойманную рыбу. То, будто бы, невесть откуда взявшийся мужик совершенно случайно туда забрёл и благополучно тронулся там умом. Так его, мол, и нашли с окончательно съехавшей крышей, и бормотал он что-то про бродячие души усопших. То, типа, похоронен там кто-то без обряда, и мыкается его душонка теперь по маяку, сбивая крышки с мозгов туда забредших, которые неизменно либо бесследно пропадают, либо дают дуба после кратковременного помешательства. Ну и приведения, само собой, там водятся, и свет в окнах маяка иногда мелькает, и так далее и тому подобное.
Причём утверждают, что живы ещё свидетели “того-то и того-то”, правда, сейчас они отсутствуют по разным уважительным причинам. Ну, правильно. О чём же ещё можно рассказывать приезжему гостю в небольшой деревенской забегаловке, приняв внутрь пару-тройку кружек крепкого местного эля? Понятно, что захватывающая история о дочери бакалейщика “вышедшей замуж за того прохвоста, что два года назад приехал из города, а потом его и след простыл”, или о кустах роз вырванных ветром на прошлой неделе, гостю будет мало интересна. А вот нечто таинственное, некая достопримечательность, которой можно немножко погордиться – это другое дело. Это самое то! Гость уедет полный впечатлений и интересных историй.

Вот именно к этому-то источнику местных баек я и хотел припасть. Именно туда, к Старому Маяку, я и направлялся, периодически сдуваемый порывами ветра с тропинки на её обочину. Хорошо ещё, что ветер со стороны моря. Дул бы ветер с другой стороны, я бы не отправился в эту прогулку. Но, судя по наклону небольших редких деревьев и кустиков, в этой местности ветер с упорством шизофреника дул преимущественно от моря.

Вообще мне импонировало прогуливаться по этой деревне. Почти все с тобою здороваются, даже если видят впервые, причём в зависимости от погоды к слову “здравствуйте”, как правило, ещё прибавляют фразу “сегодня хороший день”, или “неважная сегодня погода, не правда ли?”. Осторожно интересуются, надолго ли я приехал и “как у нас там”. Разумеется, ни приветствия, ни вопросы, без ответов не остаются.

Чем бы обитатели этой маленькой общины не были заняты, чем бы ни были озабочены и, какое-бы у них ни было настроение, у них всегда находилась минутка поднять голову, и, улыбнувшись, произнести простую формулу “Здравствуйте. Сегодня хороший день. Не правда, ли?”. На самом деле это может быть просто формальность, своеобразная формула приветствия, но она мне импонирует, потому что дает возможность завязать беседу. Короткую ли, всего пара фраз, длинную ли, это уж в зависимости от обстоятельств. Жизнь здесь течёт неторопливо, размеренно, без особых видимых потрясений, и новый человек, это и источник новой информации, и повод поболтать. Вот так вот я и прогуливаюсь, здороваясь и беседуя накоротке. То между делом поможешь передвинуть пару ящиков хозяину овощной лавки, то поправишь слетевшую цепь у велосипеда какой-то пожилой дамы, то поможешь затащить здоровенное кресло молодой паре, только что въехавшей в арендованную квартирку, то похвалишь замысловато высаженный цветник во дворе дома напротив церкви. Постепенно узнаёшь людей, постепенно начинают узнавать тебя, и сам постепенно начинаешь чувствовать себя, хоть и временно, но всё же членом этой небольшой общины.

Очередной порыв ветра с зарядом мелкой водяной пыли наотмашь двинул меня в бок и, наконец, очень удачно нахлобучил капюшон мне на глаза. Я от неожиданности оступился, поскользнулся на мокрой траве, и, замахав руками, в позе монумента Мухиной “Рабочий и Колхозница” чуть не сев на шпагат, грохнулся на мокрый дёрн. Вот же невезуха! Я, чертыхаясь, поднялся, и постарался определить ущерб. Слава Богу, он был невелик. Обошлось испачканными коленками, небольшой вмятиной на металлическом корпусе термоса, благо его литровое нутро тоже было металлическим, ну и мой, так называемый “сэндвич” стал в два раза тоньше, зато по площади он стал больше раза в полтора. Что касается куртки, то она и так была уже мокрой, а в данный момент стала ещё и грязной. И вот это было самое плохое. Опять кот-Тёмка будет недоволен, и весь вечер будет на меня дуться. Ведь его излюбленное место вечернего отдыха находится как раз на крышке стиральной машины.
Вот, собственно, с такими невесёлыми мыслями и со здоровенными зелёными пятнами на коленках, я и продолжил свой путь к моей сегодняшней цели. Пейзаж слева представлял собою довольно скучное зрелище, холмистые поля, неровно расчерченные низкими заборчиками, сложенными из камня. Иногда были видны белые крапинки пасущихся овец, чьи стада были похожи на рис, рассыпавшийся по зелёному лоскутному ковру. Нет, ну по началу, конечно, подобный пейзаж у меня вызывал неподдельный интерес, но ввиду его однообразия интерес уступил место скуке. Смотреть же в сторону моря зачастую было невозможно. Ветер тут же вышибал слёзы, а за ними и сопли. Кроме того, кромка была довольно далеко, а подходить ближе, помня предостережение местных, и памятую об обещании коту-Тёмке, я не решался. Глупо сгинуть из-за собственного любопытства.

В пути я был уже чуть больше полутора часов, и протопал уже, наверное, километра три или четыре, и наконец-то из-за поворота показалась полосатая свечка маяка. Хотя за ним уже никто не ухаживал, и он порядком облупился, полоски на нём были ещё видны вполне явно. Я ускорил шаг. Ветер всё ещё не терял надежды, если не оторвать капюшон от моей куртки, то хотя бы его измочалить. Я постарался крепче затянуть свисающие по краям капюшона верёвки, и по возможности не удавиться при этом.

Листаем дальше...