Хроники
   Жакко

Переходы к другим дням путешествия:
Первый день
Второй день
Четвертый день
Пятый день
Шестой день
Седьмой день
Восьмой день
Правила техники безопасности

---

21 июля 2008 года. бухта 22 Fathom _22 сажени (36°38’02.05” с.ш., 28°52’13.24” в.д.)– г. Линдос, о-в Родос (36°05’56.56” с.ш., 28°05’18.49 в.д.). 58 морских миль.

Я восхищаюсь Адмиралом. Мало того, что он моложе всех нас состоянием своей души. Он умеет массу вещей, которым научиться сложно. Как-то между делом он сказал, что настоящий яхтсмен должен уметь отдыхать в любой ситуации, так как неизвестно когда придется отдыхать в следующий раз.
Вечером я спросил его: "На какое время будем ставить будильник"?
- Будильник не нужен. Проснемся вовремя, - сказал Адмирала, положил голову на подушку, и… не более чем через три минуты все 22 сажени заполнились ровным, могучим храпом.
В четыре часа утра раздался звонок будильника. Храп не прервался.
- Адмира-а-л,- тихо позвал я. Я не хотел будить весь экипаж. Храп продолжался.
- Адмира-а-л,- позвал я громче. Потом пришлось трясти за крепкое плечо.
- Кофе готов? – ровным голосом сказал Адмирал, не открывая глаз.
Мы выхлебали по чашке кофе и начали готовиться к выходу. Прежде всего, мне нужно было отвезти полиэтиленовый мешок с мусором в береговой контейнер. О мусоре можно было бы не говорить, но меня потрясла ночная вода залива. В надувном тузике я находился над самой ее поверхностью, которая светилась в лунном свете. Мой крохотный фонарик с легкостью пробивал своим светом толщу воды с сонными рыбами и морскими ежами.
На обратном пути мне нужно было еще отвязать нашу Trinity от дерева на берегу. В этой бухте все распинали свои лодки между прибрежными деревьями и якорем… Обычное дело.
В 4-30 Адмирал приказал мне встать к штурвалу и завести двигатель. (Какой отважный человек!) Я вздохнул и подчинился. Вы еще не поняли о чем это я? Завести двигатель яхты – плевое дело: щелкаешь тумблером, нажимаешь кнопку стартера. При необходимости нажимаешь на кнопку прогрева двигателя. Потом аккуратно увеличиваешь обороты, двигая рукоятку вперед. Дело в том, что еще нужно знать КУДА ПЛЫТЬ. В темноте.
На минимальной скорости мы проползли по узкому проливу между островами в Фетийский залив. В заливе дул ветер, и Адмирал зловеще сказал, что сразу после восхода солнца мы пойдем под парусами.
Пару слов о ходе на дизеле. Еще совсем недавно я считал, что ход под дизелем на паруснике - позор и недопустимое деяние. Если тебе "корова" имя, то у тебя… Нет! Если тебе "парусная яхта" имя, то ты должна плавать под парусом. Ан, нет! На яхте есть не только паруса, но и холодильник, который работает от аккумулятора. И в этом холодильнике у нас было две упаковки куриного филе, три десятка яиц, кило свежих грибов, пара литров молока, сливочное масло, сыры, фруктовые соки, питьевая вода, баночное пиво и много прочих приятных мелочей типа сухого вина и мокрой водки… Если холодильник выйдет из строя, то к запахам пластмассы и дизельного топлива прибавится масса более сложноописываемых запахов.
Адмирал – учитель от бога. Он быстро оценил состояние моря и стал отвлекать меня от качки напряжением мозгов и мышц. Он заставлял распознавать навигационные огни, пересекающих наш курс лодок, огонь маяка Пексимет (36°35’38” с.ш., 28°51’35.49 в.д.), который был виден через мыс Кузилкуйрик, огни Родоса… Единственное, что я однозначно опознал - самолеты, заходящие на посадку в аэропорт Доломан.

Выползло солнце, и я себя почувствовал приговоренным к расстрелу. Пора было лезть на рубку и "рассупонивать" главный парус – грот. На Trinity здорово придумано походное хранение грота в брезентовом мешке - Lazy Bag (Ленивый мешок или мешок для ленивых). Этот мешок закреплен вдоль горизонтального дерева (гика) на единственной мачте лодки. Проблема состоит в том, что на качке и ветре нужно расстегнуть многометровую молнию на мешке, чтобы освободить грот для подъема его на мачту.

---

Други. Не герой я. Я только-только научился перебежками перемещаться по палубе. И мне было ЧЕРТОВСКИ страшно расстегивать парус. Но я лучше утопился бы, чем отказался выполнять приказ. (Хорошая штука упрямство).
Адмирал мастерски развернул яхту против ветра, чтобы облегчить мне работу, но волны били в борт, и я болтался сосиской под гиком, дециметрами освобождая парус. Пару раз ноги отрывались от рубки и зависали в воздухе. Один раз слетели с носа очки и, к счастью, приземлились внутри мешка…
Вах! Как я люблю разворачивать передний треугольник – стаксель! Широкая спина и неслабые руки позволяют делать это быстро. Но грот… Он такой упрямый! С ним нельзя бороться тупой силой. Мешок для Ленивых подвешен на яхте множеством снастей. Если бездумно тянуть фал руками или лебедкой, парус безнадежно запутывается в снастях.
Лебедки на яхтах называют кофемолками – из-за похожести формой и большой рукоятки для ее вращения. За неделю я намолол кофе на пару месяцев (Одно из двух: либо мало крутил, либо много кофе пью). Руки с непривычки очень болят. Не в ладонях, как казалось бы. В бицепсах. На суше такие движения представить сложно…
Паруса поставлены. Курс задан. Автопилот включен. Можно расслабиться…
НЕЛЬЗЯ!!!
Не повторяйте моей ошибки. Я расслабился: лег на диванчик кокпита и стал тупо смотреть на волны за кормой, и удаляющийся мыс Кари Дад. Скорость была очень скромной – 5.7-6.3 узла. Волны позади нас шли одновременно во всей направлениях. Они были буро-красно-зелеными. Я, наверно, тоже. Говорю так определенно потому, что Адмирал предложил мне спуститься в каюту – отдохнуть. Я с благодарностью принял предложение с промежуточным посещением гальюна, который изрядно напугал. Единственный раз за поход.
А чего стыдиться? Знаменитый адмирал Нельсон до самой смерти страдал морской болезнью. У него на адмиральском мостике постоянно стоял боченок, который он регулярно пугал без угрызений совести. У Нельсона был Долг Воина, который сильнее качки.
Скорость до 7 узлов. Я лежал в каюте, и мне было почти хорошо. Когда лежишь почти на воде, параллельно плоскости горизонта, то можно даже спать и видеть чертовски приятные сны. Словно ты лежишь в огромной вселенской коляске.
Но время от времени слышится команда "К повороту". Нужно отрывать зад от постели и бежать на палубу, превозмогая мерзкое чувство липкого пота на лбу, затрудненное дыхание, ускользающее внимание, и адмиральские насмешки: "Не пыхти!"
Други. Выполнение элементарной палубной и парусной работы через силу - не героизм, а элементарная слабость и растерянность, замешанные на упрямстве. Пижонская романтика легкого скольжения под парусами в окружении загорелых девушек в такие моментытает быстрее мороженного при температуре 36 градусов Цельсия. Становится понятно, откуда берутся депрессивные нотки в опубликованных дневниках яхтсменов. Неопубликованные дневники вешаются на шею, перед тем как шагнуть за борт. Во второй день плаванья я смалодушничал и решил, что до конца недели я дотерплю, но больше под парус – никогда. Как хорошо, что на старость лет я научился озвучивать далеко не все, роящихся в голове, мысли!
Уже в Москве я-таки признался Володе Фролову в том, что в тот момент я проклинал себя: "На кой черт я за собственные деньги поперся в эту тошниловку?" Володя понимающе посмеивался. Оказывается, в первые дни такие мысли приходят в голову многим. Потом происходит привыкание к качке. Я в этом убедился на собственном опыте и желудке.
В таком мерзопакостном настроении находился не я один, но о других умолчу.

---

	Адмирал опять пришел нам на выручку. Его жена Ольга сказала, что дражайший супруг обожает супы. Они являются обязательным, каждодневным элементом его московской жизни. Но в море он не только ел, но и варил. Если бы он сделал ЭТО в Москве, я бы подверг бы его осуждению. Не то, что он ВАРИЛ, а то, ЧТО он варил. Суп Адмиральский. На всех персон. Крепчайший и крутейший куриный бульон, в который настрогана кольцами морковка. Водка на столе, можно сказать, для антуража. А можно не говорить, а пить, чтобы удивить желудок. По моему сухопутному представлению, в супе не хватало минимум 5 элементов. На суше. Но в море ЭТО было вкусно, легкоусвояемо и, наконец, просто, красиво. Скажу наперед: с каждым днем мой аппетит становился все более зверским, а качка становилась нормальным элементом жизни. Что я там о депрессии говорил?
	Линдос был уже на горизонте, когда Адмирал решил еще поупражнять нас. Он устроил Ловлю Кранца у берегов Родоса (36°08’03” с.ш., 28°10’34 в.д.). Звучит романтично. Почти так же, как ловля тунца, которую устраивали на предыдущих практиках. В реальности – это прозаическое маневрирование под двигателем передним и задним ходом вокруг плавающего в море резинового мешка, служащего для предохранения корпуса яхты от ударов и трения о пирс при швартовке. Ну, повторяюсь я. На всякий случай. По сути, это те же упражнения, которые выполняют начинающие автомобилисты на суше. Разница заключается в том, что сухопутных водил не заставляют маневрировать с применением компаса – подход к плавающему предмету под углами 90, 180, 270 и 360 градусов. Ну, мягко говоря, это – непросто.
	Вход в узкую горловину бухты Святого Петра был не очень сложным: ветра не было, поверхность моря - идеально ровная. Слева от входа возвышается 116-метровая скала, на которой уже три тысячи лет стоит греческий акрополь с античным храмом Афины Линдосской. В 14 столетии вокруг акрополя возникли стены замка с именем странным, для греческого уха – Замок Святого Джона (Иоанна). Сами родосцы называют замок Летящим. Он парит над морем. Забавно, правда, видеть древние зубцы стен и частокол башенных кранов над ними. Греки бережно восстанавливают и сохраняют то, что есть гордость их культуры и основа их доходов на многие времена: экзотические строения привлекают туристов со всего света лучше меда.
	На подходе к якорной стоянке мы видели на дне бухты огромные валуны и не верили своим глазам: эхолот показывал глубины 9-12 метров. Посмотрите на фотографию внимательно. Потом поймете почему. На остров я, Наш Добрый Друг и Катя попали на надувном тузике с мотором. Метров 8-12 до суши мы пробирались "ползком". Глубины малые, множество острых камней и сотни морских ежей, греющихся в теплой воде. Греки были потрясены, когда из лодки вылез просоленный русский мужик и на плохом английском языке стал расспрашивать: а где тут у них находятся мусорные ящики? Лишь время спустя я понял, что выгляжу странно со своими вопросами, не имея в руках полиэтиленового мешка с нашим мусором... Я оценил логику греков и их сочувствие к бедным русским, которые ездят за тридевять земель, чтобы порыться в помойках. Интересно, а есть ли у них бомжи, которые кормятся на задворках?
	Адмирал, провожая нас в город, с деланным ужасом причитал: «Картограф. За короткое время, которое мы провели в море, я проникся к тебе уважением и добрыми чувствами. Я заранее страдаю от перспективы твоего восхождения к линдосской крепости. Туда ведет ослиная тропа, устланная ослиным навозом. Не дай бог тебе поскользнуться, упасть и испачкаться. Все впечатление о Линдосе испортишь». Он намекал на еще одну статью дохода современных линдосцев – извоз туристов на множестве осликов от центральной площади города к крепости и обратно. Заранее скажу, что Площади города страдают Манией Величия. Редкая из них имеет ширину более 5-6 метров. Улицы позволяют передвигаться по себе парочкам под ручку с условием, что навстречу им не попадется еще одна такая же парочка. Сами улицы – стерильно чистые. Но каменное их мощение отполировано тысячами ног туристов до такого состояния, что требует внимания – можно поскользнуться.
	Линдос – это сплошной сувенирно-ресторанный лабиринт. Поражает то, что обстановка города такая, что не возникает желания сказать подряд два слова в полный голос. Оттого вокруг не звуки, а журчание.
	Сувениры в магазинах (вы не поверите!) сделаны в Греции, а не в Китае. Большая недоработка трудолюбивых китайских товарищей. Сувениры настолько выпадают по тематике и качеству из того, что приходилось видеть в других странах, что хочется купить все. Очень много реплик античных вещей: с дефектами, коррозией и патиной, что принуждает без жалости расставаться с деньгами. У меня до сих пор капает слюна при воспоминании о бронзовом мече и античном боевом шлеме... По улицам Линдоса бродят длинноногие и узкомордые кошки, похожие на египетские статуэтки. Вероятно, это отзвуки более тесных античных контактов двух стран.
	Еще поражает растительность острова. Она очень жизнелюбива. Цепляется корешками за любую выбоинку на скалах. Между домами растут агавы. Некоторые из них цветут. Вы видели цветущие агавы? Большинство из них цветут один раз в жизни: выбрасывают цветонос на 8-10 метров вверх, расцветают, дают плоды и погибают.
	Мы возвращались на Trinity в сумерках. Стены Летящего замка осветили прожектора. Благодаря этому он взлетел еще выше в бархатном небе. Но духовные ценности - духовными, а желудок тоже требует своего. К чему это я? На яхте есть очень приличная газовая плита на две конфорки и с духовым шкафом. Я был бы не я, если бы не накормил экипаж рубленными куриными котлетами с шампиньонами.
	Так мы сидели на палубе, ели котлетки с рисом, запивали их сухим вином под легкий плеск воды, и наблюдали восход Луны. А вы знаете, почему на турецком флаге луна расположена под таким интересным углом? В этих широтах она именно так наклонена на небосводе.

---

Переходы к другим дням путешествия:
Первый день
Второй день
Четвертый день
Пятый день
Шестой день
Седьмой день
Восьмой день
Правила техники безопасности